2012 год. Самый олимпийский город на Земле - Инсбрук, самая благодарная публика - детки.
Стефан Ламбьель отвечал на вопросцы молодых олимпийцев и журналистов, говорил, как шел к собственному успеху, как рыдал опосля плохого проката на Олимпиаде, на кого приравнивался, как сильно впечатляет его фуррор Симона Аммана и Роджера Федерера и как он справляется с чувствами. Речь взахлеб, море жестов и наконец… песня I Want It That Way, которую он здесь же спел собравшимся на пресс-конференции.
«Когда я нервничал перед принципиальным стартом, я начинал петь, при этом громко петь, чрезвычайно громко - и для вас тоже советую. Пойте, пойте и пойте, пока напряжение не пройдет. Я когда шел на встречу с вами, то тоже нервничал и пел вот эту вот песню Backstreet Boys… Не то чтоб я поклонник данной нам группы, просто захотелось спеть конкретно эту песню».
Рядом посиживала Ким Ю На: кивала, сопереживала, сочувствовала, говорила как пересматривала фаворитные программы Мишель Кван, которые постоянно казались ей трогательными и чрезвычайно тонкими. «Я тогда желала быть как она».
Ламбьель здесь же схватил эту эстафету эмоций: петь больше не пел, но снова говорил что-то про эмоции, как они важны, как принципиально опираться на их в принятии собственных решений по жизни, по ходу карьеры. «Мечтать, мы, швейцарцы, должны научиться грезить!»
3-ий спикер, разумеется, ощущал себя излишним в этом мире впечатлительных, впечатленных и растроганных до глубины эмоций. В конце концов очередь дошла и до него:
«Я вот что не понимаю: сейчас будний день и вроде как вы, детки, должны быть в школе. Так что вы здесь делаете? Ходите в школу, учитесь и много работайте. Вот секрет фуррора, другого не бывает». Точка.
***
Пока малыши пробовали осознать, почему этот человек так серьезен, а может, он вообщем все это в шуточку, четырехкратный олимпийский фаворит Александр Попов продолжил:
«У меня никогда не было кумиров, я никогда не желал быть как кто-то. Да, я помнил о великих достижениях (Марка) Спитца, к примеру, но постоянно был сфокусирован лишь на том, что я делаю. Лишь так можно достигнуть фуррора. А еще необходимо уметь верно относиться к своим ошибкам. На данный момент, оглядываясь назад, я могу огласить, что мне ничего не хотелось бы поменять. У меня были ошибки, но это были мои ошибки, мой опыт. У нас в России есть поговорка, что умные обучаются на чужих ошибках. Но я считаю, что собственный опыт тоже необходим».
И пока Ламбьель и Ким Ю На снова не начали впечатляться кое-чем либо того ужаснее - петь, Попов продолжил:
«Я мог бы, наверняка, выбрать для себя кого-либо в кумиры, но я был одержим секундами и результатом. Меня впечатляла только возможность, скажем, установить мировой рекорд, обогнать, выиграть с неплохим результатом. И здесь уж плачь-не плачь, какие угодно эмоции по ходу заплыва испытывай, ты либо приплыл первым либо нет».
Фигуристы снова принялись за свое. Попов пристально слушал, о чем они ведали детям, а опосля мероприятия тяжело выдохнул в ответ на вопросец можно ли с ним побеседовать практически минуту:
«Мне здесь нелегко пришлось. Некий иной мир. Я вроде как пробовал по делу давать советы, а здесь все о эмоциях, да о кумирах. Пахать нужно на тренировках - обычной секрет фуррора. Это то, что необходимо говорить детям. Ну, что там у вас?»
***
До Олимпиады в Лондоне оставалось совершенно немножко. Захватить золото в плавании шанса практически не было. Сзади остался чемпионат мира в Шанхае с его скандалами, фактически полным отсутствием результата и дискуссиями о неудачной акклиматизации.
«У меня таковых оправданий в карьере не было, - парировал Попов. - Я не мог для себя дозволить такую роскошь, как врать своим не то чтоб поклонникам, но людям, которые наблюдали за мной, за моими выступлениями. Я выходил и делал все, что умел. Не постоянно выходило, но я никогда не находил оправданий. Сначала виноват постоянно был я сам. А мы уже на данный момент пытаемся подсунуть соломки, чтоб было не так больно падать перед Олимпиадой. За полгода до старта Игр люди уже готовят для себя пути для маневра.
Осознаете, когда строится стенка, каждый кирпичик играет свою роль. Нереально забраться на вершину Эвереста, не пройдя при всем этом отметки в 3000 метров, в 5000 метров, в 8000 метров. Нереально это. Вертолеты туда не летают, и на олимпийский пьедестал за средства не подняться».
Ответив на все актуальные вопросцы, Александр Попов быстро вышел из зала для пресс-конференций, верный собственному давнему принципу: «В спорте придерживаюсь законов бизнеса. Как заканчивается официальная часть, считаю себя вправе откланяться».
***
Тяжело поверить в то, что золото Попова в Атланте до этого времени остается крайней победой российского плавания на Олимпийских играх, а ведь прошло уже практически 20 лет - и два 10-ка лет минуло с того момента, как он установил мировой рекорд на дистанции 100 м кролем, именитые 48,21. В честь данной знаменательной даты Попова и его семью в этом году встречали с особенными почестями в Монако, где 18-летний отпрыск Александра Владимир проплыл всю ту же сотку кролем в квалификации интернационального турнира «Маре Нострум». Кстати, Попова-младшего тренирует Геннадий Турецкий, с чьим именованием соединены все успехи четырехкратного олимпийского чемпиона. Конкретно ему в свое время принадлежала мысль «перевернуть Попова со спины» и выслать в кроль.
«В моем представлении Турецкий был монстром. О его запредельных отягощениях прогуливались легенды. На первом сборе в Медео я долго собирался с мужеством. Позже подошел, и чуток ли не по-военному говорю: 'Геннадий Геннадьевич, я готов к работе'. Он опешил: 'Иди, - говорит, - покупайся. Завтра работать начнем'. На последующий день заместо разминки предложил всей бригаде в аква поло поиграть - баскетбольным мячом, в то время как другие пахали как проклятые. На 3-ий день опять в наслаждение купались, на 4-ый - в горы отправь. Я спросил тогда, когда мы работать начнем. И услышал: 'А куда спешить? Сезон длинный…' Задумывался даже: тот ли это Турецкий, которым меня так стращали?» - вспоминал Попов, равно как и о том, что уже на последующем сборе Турецкий явил ему самого себя во всей красоте, со всеми тренировочными перегрузками, о которых настолько не мало молвят и говорили.
«Работа была вправду тяжеленной, меня не покидало чувство, что я попал в иной мир. Совсем другой подход к тренировке, остальные дела в группе, все другое».
Гэри Холл-мл., Александр Попов, Фернандо Шерер (слева направо)Одно остается прежним: Попову никогда не нравился не нравится упрощенный подход ко всему. «Я же вижу на соревнованиях, что происходит. Все всего боятся, в том числе и собственных решений. Их воспринимает основной тренер, подгоняя всех под одну гребенку. <…> А ежели все решения за тебя принимают остальные, сталкиваться с реальностью один на один чрезвычайно тяжело. Будь то на стартовой тумбочке либо просто на улице».
Его не устраивало такое развитие событий, вообщем, по другому он бы не стал тем Александром Поповым, угробившим целое поколение профессиональных спринтеров. Конкретно так о нем задумывались и говорили тренеры сборных из ведущих плавательных держав. А коуч американцев Джек Нельсон произнес фразу, под которой нельзя не подписаться: «Попова можно обожать либо ненавидеть. Но к нему нельзя относиться флегмантично. Для этого он очень талантлив, приметен и непобедим».
«Вполне для себя победим и побежден», - произнесут почти все, но в этом и сущность спорта, цель которого запредельная скорость. Таковой спорт не должен стоять на месте, он должен развиваться, вписывая в свою историю имена великих чемпионов, при всем этом повсевременно обновляя перечень рекордов. И Попов в фаворитные годы постоянно был спортом в чистом виде, спринтом в чистом виде и постоянно ставил репутацию выше что бы то ни было в собственной карьере, потому она и стала выдающейся.